Когда в кухне раздаются шаги, Барнс сидит у холодильника на высоком барном стуле. Ссутулившись, пьёт апельсиновый сок через трубочку, пьёт и ждёт, когда ему снесут выстрелом из репульсорной пушки голову. Он ведь даже услышать и увидеть ничего не успеет, кроме, возможно, вспышки. Красивый по большому счёту конец, а, что ещё лучше - быстрый и безболезненный. По-прежнему накачанный анестетиками, Зимний сейчас спокоен и практически благодушен. Есть в этом ожидании что-то позорно радостное и даже сладкое:до чёртиков надоело быть козлом отпущения, и когда-то это должно закончится, почему бы не сейчас? Ну, не увидит он, как спасают Стива, но ведь парочка гениев-миллиардеров с этим справятся получше него, однорукого беглеца в розыске.
Вспышки нет.
Вместо неё - голос, от которого становится не по себе. Старк звучит так, будто обращается к нему прямиком с того света. Отвечать же у Баки не поворачивается язык. Он сидит со стаканом сока, замерев на месте, смотрит на Энтони, и молчит. Сколько раз по пути сюда он представлял себе эту встречу, этот разговор, и ещё столько же - пока общался с Говардом. И всякий раз это был абсолютный тупик, ноль. Им говорить было просто-напросто не о чем. Баки нечем было оправдаться. В последнюю их встречу, точнее, в последние несколько встреч, он пытался убить Старка, и не справился. Не потому, что плохо пытался, или не собирался убивать, просто Старк в некоторых вещах был лучше. Костюм слишком хорошо защищал Энтони от огнестрела, а лишить его арк-реактора тогда, в бункере, тоже не получилось. Зато репульсор отлично отстрелил Баки руку. Отлично сделанную руку, которая при повреждениях посылала в мозг Зимнего соответствующие нейроимпульсы, информирующие о неполадке. Для простейшего восприятия данные импульсы выстроили  аналогично болевым, и в тот день Барнсу практически второй раз в жизни оторвали живую руку.
Больно? Пожалуй.
Учитывая дни в бессознанке криокапсулы, для Зимнего это случилось четыре дня назад.
Злиться от одних воспоминаний - вот что, пожалуй, было глупо и непрофессионально. Ведь по большому счёту конфликт не был личным. Баки помнил, да, вот так было - сперва его триггернул Земо, а уже потом, в бункере, это была самозащита, и защита Стива. К Энтони у него не должно было быть никаких претензий. Но почему-то от одного его присутствия в помещении, от звука его голоса Барнс напрягается, готовый защищаться. Или атаковать? Он чувствует себя псом, которому дали команду фас, но так и не спустили с цепи.
Зимний смотрит исподлобья, будто ждёт чего-то, кроме вопросов. И понимает, что Старк ему таки не нравится, очень, и вот это - уже личное.
- Я пришел за помощью, потому что ты единственный, кто может помочь, - слова даются с трудом. Зимний умеет выполнять приказы и приказывать сам, а вот просить - это с трудом удавалось даже Баки Барнсу. - Не торопись смеяться, я прошу помощи не для себя, хотя принять участие хотел бы и приложил бы все усилия. Я прошу помощи для Стива. С ним что-то не так. На крыше твоей башни - украденный мной в Ваканде беспилотник, на нём я добрался сюда. Можешь проверить его навигационный маршрут, чтобы понять, что я не соврал. Также можешь запросить у вашего ИИ - Фрайдей, я правильно понял? - диагностические данные. Как видишь, я не слишком в форме - и это сделал кэп,  - Барнс морщится и отводит взгляд, уже второй раз он говорит о Стивене плохо, обвиняет его в покушении - стыд от этого ощущается во рту оскоминой, - я не знаю, что именно с ним случилось, он будто сошел с ума, или сорвался, или его околдовали, отравили, Господи, если бы я знал, - Баки качает головой, у него ощущение, будто он разговаривает с пустотой, или чем похуже. Ему ведь даже наверняка не верят. Он бы сам себе не поверив, будь на месте собеседника. Оттого, что помощь приходится просить у Старка, особо противно, но выбора нет. Зимний снова впивается взглядом в Тони, глаза у него при этом совершенно пустые, разве что где-то на дне зрачков плещется блеклое отчаяние. Инструментов давления на Старка у него - ноль. Бестолковая всё это затея, но стоило попытаться. - Не веришь мне? Не верь. Я рассказал всё твоему отцу. Можешь сорваться на мне, отомстить, убить, мне плевать, все тебе только спасибо скажут, я в том числе. Но проверь. Выясни, что со Стивом, и помоги ему выбраться. Он не заслужил всё это дерьмо.

- Уйма вр-р-ремени? - почти рычит Барнс, переспрашивая на тон громче положенного. - Уйма? Времени?...
Серьёзно?
Зимний представлял себе этот диалог совершенно по-другому. Это могла быть перепалка противников, которые друг другу примерно в равной степени ненавистны. Это могло быть также избиение его, стороны слишком слабой для того, чтобы полноценно защититься. Баки был готов к тому, что на нём будут вымещать зло. Но не вот этого сухого, холодного расчета человека, который слишком истощен для того, чтобы ругаться, спорить, избивать. Потому что Баки по факту не на что злиться. Не на что отвечать зубоскальством и злой иронией. Старк выглядел хреново, начиная с того самого дня, когда они пересеклись в бункере, но теперь настолько плохо и обессиленно, что невольно вызывал даже сочувствие. Вот уж враги, достойные друг друга - нежелезный человек и однорукий солдатик, ей богу. Зимний никогда не задумывался, но нутром понимал, ведь в какой-то мере он занял его место для Роджерса, место близкого друга, или доверенного, он мало знал об их отношениях но на своей шкуре ощутил, что меж Старком и Барнсом выбрали его. Незаслуженно. Неосмотрительно. А, может, таков был план? Зимний морщится от неприятного колючего ощущения. А что, если со Стивом всё уже было не нормально тогда, когда он нашел его, когда потащил через весь грёбаный земной шар за собой. Когда притащил в Ваканду и не сказал ни слова против негуманнейшего решения отправиться в морозилку. И без того бледный Барнс белеет, на его скулах играют желваки. Он может только догадываться о том, что происходит с его другом. И без малейшего понятия, что же случилось на самом деле.
  - Ладно. Хочешь факты, подробности и начистоту, как всё было - вот тебе факты, - Барнс по-прежнему сидит на стуле, ссутулившись, он злится и ему зверски хочется хотя бы хрустнуть пальцами, но для этого не хватает второй руки. Оставив стакан с соком на столешке, он опускает руку вниз, крепко смыкая пальцы на мягком сиденье - добела и до боли. Это немного помогает. - С самого начала. Проект "Озарение", вскрытие Гидры в Щ.И.Т.е - помнишь? Тогда я впервые встретил Стива, начиная с сорок четвёртого. Мне был отдан приказ его убить, но оказалось, что даже обнуления не способны лишить памяти полностью: именно благодаря ему она начала возвращаться. Я не выполнил приказ и скрылся с поля зрения Гидры, с поля зрения всех. Стив меня искал, я знаю, но я умею прятаться. Так прошел год, что потом было - ты знаешь. Я до последнего не хотел его в это впутывать, но это был его выбор, понимаешь? Он вбил себе в голову, что меня надо спасать, меня, Зимнего солдата, спасать, сопровождать, вытягивать, - Барнс коротко и нервно смеётся, ведь и правда, нашел Роджерс объект для спасения - убийцу номер один. - Я ему верю. Верил. Там, в бункере же. Знаешь, Старк, мне тебя жаль не было - совсем. И до сих пор не жаль. Я туда пришел с конкретной целью, чертовски далёкой от твоего убийства и мне тоже не понравилась драка. Особенно когда ты отхерачил мне руку. Поди, забрал её в мастерскую и посмотрел, как работает? Знаешь, что я ощущал, когда ты её мне оторвал? Знаешь, ну, хорошо. Вытащил меня Стив, на себе, я плохо помню, что было. Когда откачали, и я увидел, что есть возможность, сразу попросил - заморозьте меня к ебеням. Заморозьте, потому что тот случай с Земо и треклятой тетрадью, он мне понравился ещё меньше чем то, что ты сделал с моей рукой.
Зимний вздыхает, и ловит себя на ощущении - пальцы свело судорогой. Медленно и неспешно он пытается разжать хватку и расслабить скованную кисть единственной руки. Говорить правду чертовски тяжело, он никому ещё не говорил так много и честно, наверное, это побочный эффект анестетиков? Баки снова смотрит на Старка, обводит плавающим взглядом его лицо, останавливается на глазах, и понимает - да. Говорить можно. Исповедаться железному человеку - всё равно что рассказывать о сокровенном мертвецу. Почти одинаково безопасно. Джеймс переводит дыхание и продолжает, с большим трудом заставляя себя вспоминать.
Вспоминать самый страшный день в его жизни.
- Заморозка произошла примерно спустя два дня после бункера. Вчера вечером же я был разморожен. Процедура не была соблюдена - кэп пробил капсулу кулаком, очнувшись, я увидел дыру. Воздух в капсуле смешался с комнатным, и я очнулся, после чего он вытащил меня оттуда и начал душить. Я пытался спросить у него, что происходит, почему он меня разморозил, но не понял. Были фразы "я это сделал ради будущего" и "я сам себе жалок", ничего конкретного, потом он попросил меня потерпеть, и, судя по всему, попытался добить, потому что дышать стало невозможно, а оказать достойное сопротивление после такой аварийной разморозки, увы, сложно. Я подобрал с пола осколок разбитой криокапсулы и всадил в его бок. Это отвлекло Стива и позволило мне сбежать через окно, после чего я добрался до находящегося неподалеку персонального ангара T'Чаллы и украл оттуда беспилотник, находящийся у тебя на крыше. Наверняка на нём есть следящие устройства и они уже знают, к кому я пришел. Прости, - Барнс замолчал, по-прежнему глядя на Энтони с невысказанным вопросом. Доволен? Теперь всё? Или остались ещё вопросы?