Здесь действительно не так много изменилось за последний.. пожалуй, год. Даже после драматичных событий в Нью-Йорке. Эмма готова была поклясться, дело в Профессоре, который умел создать в коллективе атмосферу особой дружественности. Дружественности ко всем, даже самым странным личностям со своеобразными способностями. Дружественности даже по отношению к Эмме.

Десятилетия в форме груды алмазов не наложили никакой отпечаток на личность Фрост. Она не видела снов, не страдала, не чувствовала себя запертой в клетке, в оковах собственного тела. Это была глубочайшая из стадий сна, что-то на уровне летаргии, а, может, кома, впрочем, даже коматозникам снятся сны. Эмма же не видела ничего. И из лабораторий Траска попала прямиком на стол к Маккою, который увлеченно собирал её, как мозаику. Пожалуй, всё, что могла испытывать Фрост по этому поводу - благодарность. Её собрали на совесть. После пришлось адаптироваться, но, опять же, изменилось немногое. Пришлось много внимания уделить технологиям и современным гаджетам, но ещё больше Эмма уделила моде, обзавелась новым гардеробом, причёской, посетила лучшие салоны красоты и оценила по достоинству новые изобретения в отрасли спа-процедур и массажа, эта часть адаптации была даже приятной.

Она кивнула вошедшему в помещению Скотту. О его возвращении Эмма знала, так же как и знала, что он адаптируется гораздо хуже. Пережить собственную кончину не каждому дано с улыбкой на лице. И одно дело - когда ты становишься жертвой садистов, называющих себя учёными (которые, к слову, мертвы - Фрост проверяла), и совершенно другое - когда тебя убивает любимый человек.

Наверное.

- Я тоже рада тебя видеть, - глядя на Скотта через стёкла очков в модной угловатой оправе, она улыбнулась, вежливо, сдержанно. Почти дежурно. Словно в последний раз виделись вчера, а не несколько лет назад, словно никто не умирал и не воскресал с помощью неизвестных сил. Словно не о нём она вспоминала из всех, кто тогда пострадал от жуткой катастрофы. Нет, Эмма определённо умела скрывать свои эмоции, этот навык она развила получше телепатии.  - Присаживайся, дорогой.

Она поднялась с кресла и обошла массивный письменный стол, присев на его край напротив Саммерса и разглядывая его внимательно уже с более близкого расстояния. Внешне он изменился мало, но вот выражение лица, напряжение лицевых мышц, разворот плеч, посадка головы - ему явно было дискомфортно, и это мало связано с её обществом. Бедный Скотти! Эмма не торопилась, но, по правде говоря, у неё руки чесались начать ещё со вчера, когда она только узнала о его возвращении.

- Закрой глаза, - она чуть наклонилась и осторожно коснулась его висков кончиками прохладных пальцев. - У меня достаточно опыта, чтобы сделать всё правильно, Скотт. Единственное, что от тебя требуется - расслабиться. Максимально. Слышишь меня? - голос Фрост звучал очень тихо, размеренно, спокойно, словно она пыталась убаюкать пациента, или настроить его на нужный лад. - Не забывай дышать. Я начинаю.

Она осторожно подключилась к его сознанию, начиная считывать мысли и эмоции, сперва самые поверхностные, потом - копнула глубже... И сдержала вздох. Всё было одновременно и просто до чёртиков, и сложно. Превалирующей нотой в созвучии дискомфортных ощущений Саммерса была - боль. Не ненависть, не отчаяние, не разочарование, не мысли о предательстве, боль была тупой и почти физической. Сама Фрост никогда не испытывала такого прежде. Но ей пациенты с таким состоянием у неё уже были. Проще всего было распутать клубок причинно-следственных связей, прийти к воспоминанию, которое стало причиной, и заменить его. Перекроить, как неудобный предмет одежды. И первым шагом к этому была визуализация.

- Открой глаза. Ну же, не бойся, это не по-настоящему.

Они оказались на опушке леса. Вокруг было уже темно, солнце почти село, но не только зарево окрашивало местность в насыщенно-алый цвет: лес горел. Совсем недалеко от них, рядом с ними; в воздухе кружил пепел и воняло гарью. А под ногами - выгоревшая до белизны трава... Которая даже больше не дымилась. Словно пожар начался именно с той точки, где стояли они.

- Это твоя внутренняя клетка, Скотти. Не вижу ни одной тропки из этого кольца огня, но ты знаешь, как отсюда выйти, - резюмировала Эмма, взяв Саммерса под руку, - не думай, не анализируй. Доверься интуиции и иди.

- Действительно? Так много людей просят тебя расслабиться? Что-то я не наблюдаю рядом с тобой толпу заботливых родственничков, милый мой, - хмыкнула Фрост, по-прежнему держа Скотта за руку, и вышагивая по горелой тропке с совершенно непринужденным видом, словно они двое просто прогуливались в лесу, коротая досуг на не очень свежей, но всё же природе.

Телепатку не пугал огонь, его тесное кольцо, окружавшее их, для неё происходящее было лишь визуализацией, проекцией, которая могла быть опасной и пугающей - для Скотта, но для неё - познавательной. Да и она сама здесь, в сознании Скотта, была лишь проекцией, способной испытывать боль или удовольствие лишь по собственному желанию. А вот Циклоп погружался куда глубже. Ему могло быть больно, без помощи Эммы он мог бы здесь даже ощутить весь жар огня на себе. Непросто закрыться от собственного подсознания.

Особенно - когда оно являет собою пылающий лес. Фрост раздумывала об этом, о гибели Саммерса, от неконтролируемой силы, тесно переплетённой с огненной стихией и процессом горения. Да и его собственная мутация хоть и не являла собой огненные лучи из глаз, но лазер предполагал испепеление всего вокруг при попадании, сила мало управляемая, нуждающаяся в постоянном контроле, постоянном стрессе. Но даже из него можно было найти выход. Даже собственными усилиями... Эмма с удовольствием наблюдала, как горящий лес расступился, позволяя им выйти. Но не ждала, что они попадут на райскую поляну, а потому не удивилась следующему пейзажу - каменной пустыне. Под ногами были хорошенько разогретые, почти раскалённые и растрескавшиеся валуны, настолько гладкие, что они были почти скользкими.

Эмма не стала добираться по ним до ушедшего вперёд Скотта пешком, это было не слишком удобно делать на шпильках, но и пугать своего пациента левитацией не хотелось, потому она просто сместила свою проекцию вперёд, оказавшись рядом с Саммерсом и устремив взгляд на те же камни, которые рассматривал он.

- К этому ты стремишься, Скотт? - тихо спросила Эмма, здесь должно было быть место комфорта, когда-то оно здесь и было - до того, как огнём выжгло всё. Фрост чуть наклонилась, коснувшись пальцем одного из выступающих отлифованных валунов. - Здесь ведь когда-то была вода. Когда-то была жизнь... Но что-то произошло потом. Я попробую помочь тебе понять, не пугайся изменениям.

Фрост впервые позволила себе внести правки в обстановку. И откуда-то справа, с горы, донесся шум воды, словно недалеко от них прорвало плотину. Но вода не хлынула буйным потоком, способным снести их с ног, а полилась рядом тихим ручьём; почва под их ногами же стала мягче и больше походить на берег. От ручья веяло холодом, и камни медленно остывали, прекращая обдавать их жаром. Где-то вдали, кажется, даже запели птицы. Пожар отступил - пока.

- А теперь снова попытайся отпустить ситуацию. Представь, что ты ещё раз проходишь сквозь стену огня... Возвращаешься сюда из того пепелища. Образы, голоса, звуки - всё это связано, впусти их обратно - и мы вместе распутаем этот клубок. И не тревожься, дорогой: я подстрахую, - Фрост полностью отпустила контроль над окружением, и прислушалась к Саммерсу, ровно настолько, насколько могла, и насколько он позволял. Сейчас важно было не упустить ничего, все подробности были важны и критичны.

Ожидать можно было чего угодно. Разверзшейся под их ногами бездны, или того, что вместо прохладной воды по камням побежит шипящая и обжигающая лава. Фрост замерла на месте, чуткая, внимательная, так важно было запечатлеть и проанализировать каждую подробность. Не упустить. Его воспоминания, прерывистые, как осколки разбитой вазы... Все их нужно было разобрать, упорядочить и склеить, чтобы понять, каков же он, Скотт Саммерс. Почему это для неё настолько важно, Эмма у себя не спрашивала, право, зачем отвлекаться на глупости. Она давным давно позволила себе лелеять и холить собственные симпатии. Циклоп был одной из них, и, возможно, даже не подозревал об этом. Эмме было важно другое: чтобы он пришел наконец-то в порядок.

Важно было, чтобы он отпустил наконец контроль хоть сейчас, на этой импровизированной терапии. Но он не отпускал... Или?.. Телепатка с удивлением наблюдала за происходящим. За неожиданно очеловечившимся Скоттом, который не побоялся ни замочить ноги в воде, ни даже снять кварцевые очки. Который ощутил, что это действительно безопасно. Эмме следовало извлечь из этого какие-то выводы, вести себя профессионально, но она замерла на месте, рядом с Саммерсом, не без восхищения разглядывая наконец-то его лицо, не скрытое алыми визорами защитных очков.

- Потрясающе, - шепнула Фрост, осторожно протянув к нему руку, коснувшись тёплыми пальцами скулы. Вот же она, уникальная возможность, которая не предоставится ей в реальной жизни - едва ли когда-то Саммерс покажет ей своё лицо, разве что если захочет её убить. Поэтому упускать такую возможность было грешно. Осторожным касанием она развернула его лицо к себе, заглядывая в глаза, вот же они, правильной формы. Большие. Пожалуй, красивые. Пожалуй, чертовски. - У тебя голубые глаза, Скотти? - в её голосе сквозила неуверенность, она действительно не знала наверняка, что изображение напротив - не проекция образа Скотта в её сознании, что это действительно он, и без очков он выглядит именно так. - Ты очень красивый. И я сожалею, что у тебя нет возможности снимать защитный визор в любой момент, как только оправа натрёт тебе переносицу, - она мягко улыбнулась, переводя всё в шутку, и отвела руку от его лица, напоследок ткнув указательным пальцем ему в нос. - И здесь очень комфортно, безусловно, я люблю природу и пение птиц, но... Ты не чувствуешь фальшь, милый мой? Камни под нашими ногами. Они по-прежнему горячие. Их жар никуда не исчез. Это окружение - фальшивка. Маска, за которой кто-то прячется. Или что-то. А, может, ты?..

Во второй раз она позволила себе коснуться окружения. В качестве знака поддержки Фрост взяла Саммерса за руку, сжала его пальцы своими. А потом прицельно ударила по созданной ею же иллюзии, заставляя её с треском, медленно разваливаться. Сперва стихло пение птиц, потом иссяк водный поток, последние капли испарялись с шипением с ещё более раскалённых камней.  Небо заволокло тучами, которые сквозь лучи закатного солнца казались совершенно алыми. Здесь не должно было быть никакой силы, верно подметил Скотт, но было уже поздно ждать от его места комфорта спокойствия. После возвращения всё изменилось, и, похоже, Саммерс больше не видел мира без этой силы. Возможно, лишиться своих возможностей наконец-то перестало быть его мечтой, а, может, он просто совсем отчаялся и чувствует себя загнанным в угол.

- "Здесь не должно быть никаких сил" - это правило больше не действует, дорогой, - Эмма смотрела вверх, на небо, в котором собирались, потрескивая разрядами, тёмные тучи. - Мне жаль, что именно таким способом, но ты наконец-то понял, что от силы не сбежать. Потому что эта сила - часть тебя. Она разрушительна потому, что ты сопротивляешься ей, впрочем, тебе говорили это не раз, верно? - Эмма вздохнула. А потом красноречиво посмотрела в сторону и вверх. Туда, откуда раньше бежал горный ручей - там, кажется, снова что-то горело, Фрост правда не знала, что именно, а, может, неподалеку был вулкан? И снова запахло дымом. - Тут есть что-то ещё. Не только твоя сила.

Отредактировано Emma Frost (2017-12-04 00:04:03)

В созданной им иллюзии порядка и благополучия можно было утонуть. Увязнуть. Пейзаж вокруг был настолько пасторальным и безопасным, что только прожженному адреналиновому маньяку захотелось бы отсюда сбежать. Эмма таковой не была, она любила покой и комфорт, пожалуй, собственный комфорт она ценила больше всего остального. А в какой-то момент она и вовсе замерла, не дыша, потому что Скотт чёртов Саммерс её почти обнял. Едва ли это можно было назвать полноценными объятиями, но они стояли совсем рядом, и меж ними возникло некоторое ощущение близости, желанное, как глоток свежего воздуха. Эмма знала, что это будет ощущаться именно так, она не ошибалась, не зря её тянуло к этому мутанту, не напрасно он ей нравился.

И они действительно могли оставаться здесь на подольше, в выдуманном мирке, в котором нет гена икс, не существует мутантов и их сил, да и людей-то, похоже, способных осуждать и не принимать не таких, как они, тоже нет...

Раскалывая иллюзию, Фрост практически разбила каблуком фальшивку, разрушила идеальный мирок, бывший идеальным для них обоих. Момент близости был безвозвратно потерян, но... так было нужно. Эмма очень хотела помочь Скотту справиться с его внутренними демонами, она жалела, что именно это было в приоритете, а не их личное, далела, но не могла по-другому. Всё же за время работы и жизни  в институте Ксавье у когда-то беспринципной телепатки выработались свои правила, почти кодекс, а также этика, которой она следовала неотступно. Именно потому она нарушила их идиллию без малейших сомнений. Разве что тихо вздохнула с сожалением, это было, увы, неизбежно.

- Могли бы, милый мой. Но тебе пора встретиться с тем, чего ты боишься, пора избавиться от страха. Я сделаю всё, чтобы ты не боялся больше самого себя, - Фрост всматривалась в пространство перед собой, в котором зашевелилось нечто. Это было похоже на материализацию кошмара, собирательного образа всего того, чего Саммерс опасался, и, определённо, всё это носило огненный лейт-мотив. Эмме не нравился огонь. Он был слишком неконтролируемым и разрушительным. Другое дело - мутация Скотта... Ему дали все средства, чтобы сдерживать её, но он не выглядел мутантом, который умеет радоваться жизни и примирился с собой. Огненное искристое нечто напротив было тому лишь подтверждением. Фрост не вздрогнула, когда прямо перед ними материализовалась жуткая огненно-пепельная костлявая птица.

Феникс его не отпустил.

Эмма сделала шаг вперёд, не отпуская руки Скотта, и подняла вверх вторую, правую ладонь, снова искажая пространства. Теперь она воздействовала одновременно в двух направлениях, на психику Саммерса, успокаивая его, гася всю тревожность и беспокойство, с другой же сковывала огненную тварь в холодный кристаллический купол, гася огонь. Очень важно было действовать одновременно, связывая происходящее между собой - взять под контроль главный страх и завязать на ощущении. Нет, не её близости, хотя именно об этом Фрост подумала сперва, но это было бы явно слишком; телепатка успела сдёрнуть с шеи кулон с небольшим кристаллом в оправе из белого золота и вложить его в руку сидящего на кресле Скотта, теперь же, находясь внутри своего сознания, он ощущал именно это - вложенный в руку прохладный крохотный маятник. Именно он должен был стать опорой и маяком. Эмма подвязывала ощущение спокойствия, комфорта и гармонии, уловленное в предыдущем варианте локации, на тактильные чувства от прикосновения к кулону. А чудище напротив медленно уменьшалось, закованное в лёд, и полностью погасло... Пока не уменьшилось до размера нескольких сантиметров, так и оставшись парить в воздухе. Более оно никому не могло внушить страх.

Где-то вдалеке снова зажурчал горный ручей.

- Посмотри на него, Скотти, - произнесла Эмма, крепче сжимая его руку, наверняка в ладонь сейчас впиваются острия кристалла, он должен запомнить это ощущение, зафиксировать в себе. - Он приручен. Он безопасен. Он полностью принадлежит тебе, и делает всё, чего захочешь Ты. А не наоборот. Не забывай об этом, а теперь... Теперь нам пора вернуться.

Они снова оказались в кабинете, в школе Профессора. Где-то за окном был слышен шум, разговоры студентов, будничная обстановка не шла ни в какое сравнение с местом, в котором они побывали только что. Фрост по-прежнему опиралась на стол, сидя напротив Скотта, и теперь не без интереса смотрела ему в глаза.  Сейчас, обнаружив у себя в руке небольшой подарок, он удивится.

- Оставь его себе, и сжимай в руке, когда будет туго. Я немного сжульничала, но это наверняка тебе поможет лучше, чем если ты станешь каждый раз бежать ко мне или к Чарльзу: научишься справляться с помощью моего кулона, и через пару недель он тебе не понадобится вовсе.