Этот день должен был начаться не так. Совершенно не так. Мэтт был готов даже заплатить этим людям, чтобы они вообще не переступали порог его канторы ни в будущем, ни, естественно, в прошлом. Он наконец-то смог хотя бы в первый раз за неделю выбраться в офис, попытаться сделать вид, что он нормальный человек и у него есть работа, а не только ночные бдения Сорвиголовы, где он…честно говоря сходит по-настоящему сума.
После того безумного взрыва в гостинице, где в Адской Кухне начался мрак, Мэтт едва ли спал, едва ли отдыхал и едва ли имел хотя бы один участок живой кожи на теле.
Определенно попытка заявиться в офис, чтобы хоть как-то обезопасить район законно от действий Гидры, была не самой лучшей идеей.

Они просто завалились стоило Мэтту открыть дверь ключом, словно только и ждали, когда слепой адвокат заявиться. Мэтту не понравился ни запах этих людей (запах смерти) ни дело, которые они ему предложили. Наверняка они думали, что частный адвокат вряд ли имеет столько широкую и большую криминальную практику. Их просто устраивала «ограниченность» Мэтта. А это была бы отличная идея, подставить слепого адвоката, предложив ему очень большие деньги и пусть он только попробует найти во всем этом подвох.
- Простите, но я вынужден отказаться, - Он не смотрит даже в сторону парней в кожаных куртках, только чуть хмурится, пытаясь спрятать под стол ободранные костяшки пальцев. Запах крови слышен так сильно, что Мэтт с трудом сжимая зубы глубоко выдыхает. Нужно успокоиться и просто дождаться, пока они уйдут. Он сможет выпить очередное обезболивающее и убраться отсюда подальше. Ночью его ждет очередной патруль. Но люди Адской Кухни в последнее время слишком часто агрессивно настроены. И Мэтт понимает почему именно в его район стекаются все преступники, наркоторговцы и даже маньяки. Слишком большая концентрация беззакония, уже даже не справляется полиция и отряды Гидры. После двадцатого августа мир в Адской Кухне перевернулся, превратив даже жизнь Сорвиголовы в настоящий ад.

- Чо ты сказал? Ты чо, денег не хочешь? Вообще охренел, слепой ублюдок? – Мёрдок даже бровь не вскидывает, спокойно выслушивая еще несколько крепких словец в свой адрес и все с той же улыбкой просит покинуть его кабинет, кантора сегодня не работает, и вообще, он просто зашел забрать важные документы. Они не верят, и с силой пинают его дверь, стекло опасно звенит, но Мэтту удается сдержать вспышку гнева и желание набить хорошенько морды этим уродом. Он слишком часто срывался итак в последние дни, а сейчас он простой человек.

Они уходят и Мёрдок наивно решает, что на этом неприятности сегодняшнего дня заканчиваются. Вторым неприятным тревожным звоночком становится разговор с хозяином здания, где Мэтт снимает офис. Он требует оплату за несколько месяцев сразу и…Мэтт не может заплатить даже за месяц вперед. Ну хотя бы у Фогги вроде дела обстоят получше с этим. Неприятный разговор заканчивается на унизительном ультиматуме, где Мэтту обещают вынести все его вещи чуть ли не на следующей неделе, хотя до конца месяца еще шесть дней. И только минут через десять, в абсолютной тишине Мэттью понимает, что его арендатор просто боится и хочет покинуть район так же быстро, как и большинство жителей в последнее время.
Это…печалит. Сорвиголова не может находится одновременно в нескольких местах района, и, что еще хуже, Мэтт почти исчерпал свои человеческие возможности. Даже путь домой кажется целым восходом на Галгофу.
- Боже, спаси этот мир, дай мне сил, - Мэтту хочется заглянуть по пути в церковь к отцу, но, даже ее ради безопасности жителей стали закрывать куда раньше, и Мэтт сам рекомендовал падре уехать куда-нибудь, пока беспорядки не стихнут. Но разве его кто-то послушал? Нет, не стоит тревожить отца, хотя тот наверняка найдет время на парочку-другую нотаций, о том, до какого состояния себя довел Мёрдок.
Наконец-то Мэтт улыбается и проходя через парк Сити-Холл надеется, что, хотя бы сейчас, уже ничего не случиться, и быть может он позволит себе поспать на рассвете больше, чем в другие дни до этого.
Множество чужих шагов Мэтт слышит еще до поворота на главную аллею, и моментально напрягается, хотя рука все еще выстукивает палочкой путь. Он старается намеренно идти медленно, чтобы точно услышать шорох доставаемых из-за пазухи бит. Быстрые удары сердца, резкий неприятный запах и свист практически над головой. Мэтт до последнего старается не подавать виду, но от удара уходит ловко увернувшись. Дальше тело действует само, хотя почти каждое движение отдается жжением. Еще не до конца зажившая на боку рваная рана начинает опять кровоточить. Мэтт едва уходит от удара кулаком и палкой не быстро заезжает нападающему по лицу. Влажный хруст костей неприятно разрывает тишину летнего вечерка.

- Ахтысука, он мне нос сломал! Убейте его, парни! – Этот голос знаком, и Мэтт зло думает, что пора бы забросить свою наивность и веру в лучшее куда-нибудь подальше. Сегодня точно не день независимости Америки и не день рождения Фогги Нельсона, а значит человечность Мэттью Мёрдока никому не нужна. И Мэтт срывается в бой, уходя с головой, забывая о том, что даже в вечернем парке могут быть случайные свидетели. Трое тучных парней отлетают на траву с разбитыми лицами, один оседает, громко матерясь и подвывая он хватается за переломанную ногу. Тяжело. Дышать, думать, слышать. В ушах пульсирует кровь, а боль в боку нарастает. Мэтт чувствует, как что-то влажное стекает по рубашке, к ноге и все еще держится за свою переломанную в бою палку. Ему досталось, они задели его битой, разбили губу и чуть не раздавили очки.

- Уходите пока еще живы, - Нет, конечно же нет, он никогда никого не убьет, но эта угроза действует на головорезов лучше всяких ударов. Он кряхтя подымаются и обещают Мэтту что его найдут, обещают отомстить, обещают растоптать убого слепого адвокатишку в пыль. Мэтт уже не против, согласен со всем и каждым пунктом, пусть только сделают, и он засадит их в тюрьму чертовски надолго.
Вот еще один тревожный звоночек для адской кухни, во время такой потасовки в публичном месте не появился ни один человек Гидры. Новая власть либо боится того, что происходит здесь, либо ей просто плевать. Мэтту…немного страшно, а еще он не представляет, как доберется сейчас домой.
Перекошенная с облупившейся краской, маленькая скамейка кажется Мёрдоку спасительным оплотом, хотя он знает…останавливаться нельзя. Если он даст себе истечь кровью, это кончится в больнице, а ему еще сегодня в патруль.

Мэтт, совсем чуть-чуть, две минуты, ты ведь можешь передохнуть, да?

И адвокат тяжело оседает на скамью, с трудом опираясь на поломанную палку. Сейчас даже звуки идут словно сквозь вату.

Хреново, очень хреново.

Мэтт настолько был увлечен попыткой выдохнуть боль, что не сразу услышал эти шаги. Маленькие, мягкие, едва различимая трусца лап по асфальту. Сначала ему показалось что показалось, и он здесь совершенно один, но…он слышал. Даже сквозь острую боль в боку отвлекающую от множества звуков. Мёрдоку приходилось напрягать чувства сильнее чем обычно чтобы различить вес и запах животного. Собака. Пес сначала остановился в нескольких метрах, вызывая у Мэттью невольную улыбку.
Ну вот, Мэтт, все выглядит настолько плохо, что ты напугал даже собаку.
Глупости, скорее всего пес заинтересовался резким запахом крови и оставалось надеяться, что это не какая-нибудь агрессивная порода и…эй, вообще у таких воспитанных собак разве нет хозяина? Мэтт слушал серьезно, изучая стук сердца зверя и даже не заметил, как улыбается шире. Судя по звукам в парке, здесь не было никаких обеспокоенных людей выискивающих гуляющие питомца.
Мэтт насторожился сильнее, когда услышал, как собака встает и подходит ближе, совсем в паре шагов приседая послушно на задние лапы, даже четкий звук двигающегося хвоста по асфальту выдает позитивное настроение пса.
Он заинтересован, надо же.
Мёрдоку даже в голову не пришло что он в этот момент будет не единственным наблюдателем в парке.
- Эй, приятель, ты потеря…- Резкий голос в собственный голове, оборвал почти весь поток мыслей. Моментально, словно на него вылили целое ведро ледяной воды. Он всего лишь хотел приласкать случайного пса, надеясь, что собака не кинется на резкий запах крови, но в итоге даже руку нормально сдвинуть с лавки не смог. В боку стремительно немело, и это был очень плохой признак.
Если кто и потерялся, Мэтт, то это ты. Голос отца, он так редко его слышал, в последнее время все реже, только в самые сложные моменты, когда сознание плавало почти на самой грани, иногда он даже видел лицо отца. Еще живого, умеющего держать удар, крепкого и непобедимого Джэка Мёрдока.
Сейчас все было совсем не так. Если он еще и был в сознании, то скорее временно, кровь нужно было остановить, а голос…чужой голос, доброжелательный и терпеливый, быть может…странно искаженный, его Мэтт счел за болезненную шутку измученного сознания.
Ничего-ничего, ему просто послышалось.
- Эй, ты что тут делаешь, а? А где твой хозяин, парень? – Мэтт не смог себе отказать в желании коснуться чего-то живого и теплого, потому что…возможно эта собака будет последним, что он увидит, если сейчас же не встанет со скамьи и не доберется до квартиры. А ведь еще полпути. Слишком тяжелый день, длинный.
- Дружок, ты тут один? – Мэттью сначала на пробу провел рукой прямо над головой пса, изучая его реакцию, но потом мягко коснулся маленькой головы, мягких ушей и просто потрепал пса по загривку.
- Не будешь кусаться, да? Представляешь, кажется мне так плохо, что даже голоса слышу, - Он говорил не для собаки, для себя заставляя держать сознание в трезвости и не поддаваться панике. Даже если у него кровопотеря, он еще не вырубился, а значит в состоянии идти. Должен, в конце концов, и не так хреново бывало.
- Интересно, как тебя зовут, а? Знаешь, мой друг Фогги советовал мне много раз завести собаку, но…боюсь ей будет очень одиноко со мной, - У меня нет времени даже на собственную жизнь человека, какой смысл думать про заботу о животном. Это слишком большая ответственность, но…Именно в этот момент подумалось о Карен. Она бы, наверняка, приятно удивилась псу в жизни Мэтта, обрадовалась бы нормальной человеческой жизни, но….Мэттью Мёрдока почти нет в живых. Дьявол Адской Кухни прочно выжил его из тела Мэтта.
- Хэй, у тебя знакомых врачей нет? Нет, конечно нет…ты наверняка тут просто гуляешь, - Мэтт ухватился второй рукой за остатки своей палки, жалея, что сломал и ее, изображать слепого парня (в окровавленной рубашке) будет в двойне сложнее. Встать оказалось невероятно трудным действием. Человек судорожно выдохнул и сделал неровный шаг вперед, прямо к ногам пса ближе и тут же остановился возле него, почти чувствуя ногами тепло маленького тела зверя.
- Да уж, собака-поводырь была бы сейчас кстати, - Юмор, он цеплялся за него, лишь бы не остановиться, собраться мыслями и телом и заглушить тупую ноющую боль, расстраивающую даже идеальный слух Мэттью.

Отредактировано Matthew Murdock (2018-02-10 02:58:30)

Адреналин в крови скакнул моментально. Мёрдок потеряно замер, не зная двигаться ли ему дальше или сесть обратно на скамью. Здесь, в парке из живых существ был только он и этот пес. И этот голос в голове, никак не могу принадлежать уже его видениям, ни отцу, ни матери, ни Клэр.

- Это…ты говоришь? – Мэттью все еще, кажется, что это какая-то ошибка сознания. Ему уже просто настолько плохо, что даже собаки попадаются говорящие. Но, с другой стороны, именно эти мысли заставляют его держаться в сознании. Мэтт не знает, боятся ли ему своих желаний. Собака действительно почти поводырь.
- Откуда ты…мое имя узнал? Ты…правда говоришь? Мне не мерещится, потому что это чертовски странно, - Он не использует этих слов, когда существует как человек, но зато Дьявол Адской Кухни никогда себе не отказывает в выражениях, но сейчас очень хочется нарушить табу.

Безумие какое-то.

Мэтт, все хорошо. Все правильно. Это отец, он мелькает где-то на периферии сознания и Мэттью хватается за окровавленный бок, осознавая, что время уходит зря, впустую.

- Я ранен. Мне нужен врач. Возможно скоро будет большая потеря крови, - Он даже дышит с отдышкой, а рука мокрая и липкая, неприятно бьет запахом крови по носу, перекрывая сразу все запахи в десяти метрах вокруг. Мэтту это не нравится, это плохой признак. Но…он слышит шаги. Тяжелые, знакомое шарканье ног и голоса, бубнящие и раздраженные.
«Сукин сын, таки сломал мне нос…Мы снесем нахрен весь его дешевый адвокатский офис!»
- Сюда кто-то идет, - Мэтт поворачивается к собаке и делает точный шаг, касаясь опять ее холки, почти ласково проводит по шерсти, в конце концов, если существуют другие люди со способностями, мир сходит сума, почему, черт возьми, собака не может говорить, да?

- Как…как тебя зовут? – Шаги чужаков все ближе, и Мёрдок ведет пальцами по скамье, точно подбирая остатки своей трости, - Я не смогу драться в полную силу сейчас. Я…истекаю кровью, но мне надо вернуться в офис, если они нападут…-
У меня ничего от Мэтта не останется. А псу по запаху очевиден факт ранения, Мэтт, ты бы и сам услышал за версту, если бы…это была не твоя кровь.
Плохо дело, плохо.

Отредактировано Matthew Murdock (2018-02-15 05:35:12)