... Время было выбрано удачно. К тому же мать подстраховалась, услав младшего брата по каким-то делам; впрочем, и без этого самолюбивый юноша едва ли стал бы позориться на глазах у своей "наставницы", о которой и без того уже шептались по всем углам.
А иначе и быть не могло, потому что Тор был зол на него. Очень зол.

... - Сын.
- Государыня.
От вызовов в личные покои матери в неурочный час он никогда не ждал ничего хорошего. Не в том смысле, что она могла устроить ему выволочку, как несмышленому мальчишке, хотя и такое бывало. Намного ценнее был ее мудрый совет, вовремя сказанное слово, взгляд, способный остановить на краю пропасти, куда вспыльчивый Одинсон готов был броситься, очертя голову.
В такие минуты казалось, что Фригга смотрит на него с какой-то тайной тоской, и становилось стыдно за собственную несдержанность. Глупость. Куда стыдней, чем после ссор с отцом, и куда обидней, чем после едких насмешек брата.

- Сын мой, я хотела с тобой побеседовать. Не о тебе,- почувствовав, как напряглась его рука, царица асгардская поспешила ответить ласковым прикосновением. И очень быстро увлекла наследника в уголок, где присела на кушетку, застланную золотистым ковром. Тор, по обыкновению, устроился у ее ног.

Фригга с улыбкой взглянула на юного воина, молча ожидающего ее слов. Голубые глаза говорили, что он догадался, о чем пойдет речь, но выжидает, когда заговорит мать. Что ж, она хорошо его воспитала. Тор доверчив, его разум похож на чистый лист; этим мужчиной, обещающим стать могучим царем, сможет по своей воле управляться любая неглупая женщина - если ей хватит уменья и сил удержать его подле себя, конечно.
Сиф подошла бы идеально. Они понимают друг друга, они говорят на одном языке, а, главное, Сиф беззаветно предана Асгарду. И царской семье. Простое и чистое чувство, которое так трудно развить в окружении сотен соблазнов. Но, как только он расцветет, затоптать его будет невозможно.
Сейчас нужно думать не о нем. Сейчас нужно любой ценой вырвать Локи из-под влияния этой хитрой бестии. Любой ценой. Даже если сам Тор... уж его-то она всегда сумеет вернуть под свое крыло.
- Как ты уже понял, речь о твоем брате...

... Злость не помешала ему провести первую и вторую схватку - впрочем, рассеяннее, чем обычно. Фандрал, разумеется, своего не упустил, предположив, что принц, вероятно, назначил свидание какой-нибудь новой красотке, и теперь высматривает ее на трибунах: придет или нет.
Почти так и было, вот только насмешник не угадал с мотивом. Записка, которую утром юноша сунул под дверь юной ведьме, действительно, призывала ее сюда. Вот только в ней не было ни любовных клятв, ни признаний, и даже сам почерк - каракули по сравнению с элегантным, красивым росчерком младшего принца - казалось, колол читающую острыми хвостиками букв.
"В полдень, на Арене".
Наверное, нужно было добавить что-нибудь про "буду с нетерпением ждать" или небесную красоту - но Тор и без того семь потов согнал, составляя это простое, даже несколько грубоватое послание.
Он не сомневался, нет. Только не в словах матери, не в ее опасениях.
Только не в том, что, если бездействовать, шустрая дева вскорости принесет на порог гортанно орущего младенца - его племянника, сына его младшего брата. Эта устроит, моргнуть не успеешь.
А этот тоже... хорош. Обучаться магии. Как же! Знаем мы эту магию.

... Быстро дыша, принц кивком головы дал понять, что оставшиеся трое соперников могут продолжить и без его участия. Время было к полудню, и он отступил, утирая полотенцем намокший лоб,- а затем и вовсе выбрался с арены, усевшись на каменную скамью и наблюдая, как Хогун и Фандрал медленно начинают наступать на рыжего великана.
[AVA]https://forumstatic.ru/files/0017/f3/4b/40000.png[/AVA]

Заговорить с хорошенькой женщиной... Что может быть проще?
Но Тор молчал, старательно перетягивая шнуровку на башмаке, выверяя каждый миллиметр если не микрон того, как эластичная кожа должна держаться на ноге. Сейчас, перед тем, что он задумал сделать, выглядеть неловким или смешным хотелось меньше всего.
Если Амора подготовилась к визиту: одеяние шло ей, действительно притягивая все глаза, и не только мужские, к рыжеволосой головке и аппетитной фигуре,- то царский наследник выглядел так, как и должен тот, кто провел полчаса на спортивной арене.
Впрочем едва ли даже и пышные одежды были ему больше к лицу, чем простые холщовые брюки, обтягивающие сильные бедра, и простая же обувь, ничем не отличающаяся от десятков и сотен башмаков тех, кто топтал песок арены; никаких украшений, кроме собственных золотых волос, небрежно собранных в хвостик и выбивающихся на висках, и медных мускулов, переливающихся в солнечных лучах свежим потом.
И, разумеется, ореола того, что он - принц, наследник асгадского трона, обладатель самых прекрасных в девяти мирах голубых глаз, самый непревзойденный любовник из всех, кто был достаточно взрослым, чтоб проводить ночи вне своей спальни, и достаточно молодым, чтоб его компаньоном был не лечащий врач.

Только дойдя до до последнего перекрестья и удовлетворенно хмыкнув, он, наконец, соизволил заметить ту, кого вызвал.
- Привет,- снимая ногу с каменной ступени, и ставя на ее место другую, которую тоже принялся исследовать, без такого же, впрочем тщания, как и первую, поздоровался он.- Ты одна, без свиты?
Это насмешливое обращение, сопровожденное не менее ироничным взглядом, было не просто обидным - оно было попросту оскорбительным, и в первую очередь для его собственного младшего брата. Но Тор решил не церемониться: рано или поздно дело дошло бы до откровенности, а не в его привычке было петлять вокруг да около.

... Между тем, приятели, оставшиеся внизу, углядели, кто именно появился возле Арены, и кого, по-видимому, ждал старший принц. Не будучи посвящены в его планы, но не раз между собою посмеиваясь над шуточками в адрес премудрого младшего брата, попавшего в сети первой охочей искуснице, они несколько не ожидали, что именно Амора будет той, с кем у Громовержца завяжется разговор. Фандрал, будучи посообразительней остальных, уже высматривал местечко, откуда можно было бы подслушать беседу, не рискуя попасться; Огун, как наиболее порядочный, стремился просто прогнать удивленных воинов прочь. Один лишь Вольштагг, простодушный, словно дитя, почти вслух выражал недоумение тем, что рыжеволосая ведьма пребывала здесь, а не подле ее верного "ученика".
Но, поскольку все обвинения в адрес Аморы ограничивались одними лишь слухами, и поскольку все трое предпочитали не совать нос в постельные дела царских детей, очень скоро Троица покинула место общего сбора, на ходу обмениваясь предположениями о том, что происходит.
Тор проводил их весьма пристальным взглядом и вновь повернулся к пришедшей.
- И каковы же успехи моего брата... в магии?
[AVA]https://forumstatic.ru/files/0017/f3/4b/40000.png[/AVA]

Надежда, если б она была, и вправду была бы напрасной. Как опытный боец видит выпад, который задумал провести юнец, возмнивший себя мастером, так и тот самый опыт, над которым так трунила совратительница, давал ему зоркость там, где для его брата все еще царил таинственный, полный волшебства полумрак, полный света звезд и романтического щебетания ночных птиц. Хорошо рассчитанное движение, прогиб стройного тела, невзначай оттопыренный задок, выставленная грудь, вид которой заставлял зрителей чувствовать шевеленье в штанах - все это было им видено множество раз, так что он мог бы сам написать руководство для такой вот бедовой девчонки.

"... А теперь слегка подайся назад и засмейся, словно смутилась. Высшим классом будет, будто бы невзначай коснуться губ, а потом спуститься на шею".
"Да, и не забудь про грудной смех. Дура, не глупое хихиканье влюбленной девчонки, что готова за поцелуй оказаться на сеновале, а грудной, низкий смех женщины, знающей себе цену".
Хотя все они в конце концов там оказывались.

- И о брате тоже,- усмехнулся он, взглядом показывая, насколько все эти попытки обольщения на уровне сельской красотки, мечтающей получить пиво и бусики на ближайшем базаре, недостойны его, принца асгардского. Впрочем... пусть трогает, если хочет. У случайных зрителей челюсти поотвисали, авось, передадут в нужные уши. А его драгоценный братец прозреет.
Хотя вряд ли, конечно.

- И как же ты собираешься нас мирить, красавица?- наклоняясь, но даже не думая погнаться за ручкой, только что путешествовавшей по его руке. Пусть потешит себя иллюзией, что ее всемогущие чары, бросавшие к ногам простаков и наивных девственников, начали действовать и на сына Одина.- Уж не возьмешь ли за руки, и пригреешь на груди?- быстрым и вполне недвусмысленным взглядом Тор обвел упомянутое орудие семейного воссоединения.
Грудь, что таить, и вправду была хороша, да к тому же расчетливо приоткрыта ровно настолько, чтоб показать не слишком много, но и не слишком мало. Но такая грудь была не у нее одной. Поискать - так еще и получше отыщешь.

Насмешливые глаза смотрели на девушку с прищуром. Уж чему-чему его научило долгое общенье с Фандралом, так это брать противника "на слабо". Ну, или пытаться, по крайней мере.
- Может, покажешь?
[AVA]https://forumstatic.ru/files/0017/f3/4b/40000.png[/AVA]

Его собеседница даже не знала, какую ошибку сейчас сделала. Две ошибки. И первой было то, что она посмела предположить, что он, Громовержец, достойный Мьёльнира, питает к ней ненависть. К ней? Кто она такая?

Слова матери зазвучали в его ушах так, будто Фригга стояла рядом. Позволив себе миг откровенности перед старшим сыном, повелительница Асгарда негодовала, ходя по комнате и рассуждая о том, как посмела девчонка, приближенная лишь для того, чтоб оказать царской семье услугу, покуситься на большее; в том, что инициатива в сближении, а, может быть, и в совращении младшего сына принадлежит ей, Фригга ни мгновенья не сомневалась. Кто она - и кто он?

- Ты - старший брат, Локи любит тебя...- встревоженные глаза, в которых сверкали слезы, обращены были к Тору; такая боль и такое отчаяние светилось в них, что у принца сердце на миг перестало биться. Перехватив руки матери, плещущиеся, как две птицы, снимающие золотые кольца, переворачивающие их, более чем язык выражающие страдание, гнев и растерянность, невозможность использовать власть против любимого сына, страх оттолкнуть его, страх с корнем вырвать первый хрупкий росток любви в этой непостижимой душе,- взяв их в свои, заключив их в широкие сильные ладони, наследник сжал их, без слов обещая, что выполнит ее волю. Любую.
Даже если ради этого потребуется... Все, что потребуется.
- Он подчинится, матушка.
- Не он. Она!
Помимо воли, старший сын Одина вздрогнул. Столько надменности, столько власти было в этом возгласе Фригги, в ее взгляде, что он вдруг увидел перед собою не мать - самую могущественную ведьму Асгарда. Царицу, что не знала соперниц. Но тут же этот огонь потух, и женщина, разрыдавшись, упала ему на руки.
- Обещаю, матушка, она подчинится.
Так и будет. Не она последняя, не она первая.

- Первым?
Кривая усмешка показала, насколько скептически старший принц относится к этому предположению. Не к тому, что Локи может преуспеть в чем-то больше, чем он - не настолько еще далеко зашло тщеславие и глупость его брата, чтобы не признавать очевидного - а к совершенно определенным вещам. Помнится, Фандрал тоже увлекся ею. Да и Вольштагг, что уж там. И даже Огун, всецело преданный, кажется, лишь своему мечу, и даже спать не ложившийся без того, чтоб провести с ним время, словно с желанной возлюбленной, нет-нет, да и взглядывал на кудесницу. И только Тор, по необъяснимому противоречию, еще, кажется, не попался в расставленные ей сети.
Хотя... какое уж тут противоречие? Братья.
- Впечатляюще. И даже трогает,- не скрывая иронии, прокомментировал он уколы собеседницы и ее горечь - наверняка, показную.- Так ты расторгала моего доверчивого маленького брата? Давай начистоту, детка: что тебе надо от Локи? Царской короны? Не выйдет: он,- Громовержец кашлянул,- не первый в очереди. Сделать его своим рабом? Чтобы смотрел на тебя своими прекрасным глазами и не осмеливался сказать слова? Так ты же сама наскучишь им через неделю-другую. Нет, я не спорю, лестно. Наследник асгардский, как-никак. Разобьешь бедолаге сердце. Но ты подумай, что будет потом. Пошевели мозгами. Думаешь, тебе это так сойдет? Думаешь, я прощу тебе хоть одну слезу моего брата, хотя бы один его вздох? Так что,- широкая ладонь легла на колено, прикрытое, но хорошо угадываемое под полупрозрачным платьем. Не без удовольствия Тор несколько раз похлопал его тем же движением, каким ободряют лихую, еще не объезженную кобылку, которую собираются поставить под седло,- прими дружеский совет: поищи-ка добычу по зубкам. Ты же умница, верно? Вон, Фандрал... хотя нет, тебе это что пальцем щелкнуть. Огун!- его голубые глаза с усмешкой блеснули красотке прямо в лицо.- Попробуй с Огуном. Клянусь, если ты разведешь его, я лично пришлю тебе букет роз. Сговорились?
[AVA]https://forumstatic.ru/files/0017/f3/4b/40000.png[/AVA]

Ноздри на носу Громовержца дрогнули и затрепетали, когда от руки колдуньи по его руке побежал ток - а потом огненная петля захватила бедра, растекаясь по ним вязким желанием. Но если Чародейка думала смутить или напугать сына Одина этой волшбой - то она заблуждалась.
Даже не пытаясь сопротивляться, или тем более хоть немного смутиться от происходящего, он наклонился вперед, придвинувшись совсем близко, лицом к лицу, и глядя на свою собеседницу взглядом насмешливым ровно настолько же, насколько ее глаза таили пренебрежение. Жар, шедший от его щек, от сильного, разгоряченного и еще не остывшего после схватки тела сравним был по силе с тем пламенем, что порождала ее рука. Было понятно, что если Амора посмеет пошевелиться, ей этого не позволят.
Вражда иногда связывает сильнее любви.

- Серьезно? Мне всегда казалось, что смысл не в том, чтоб волочиться за мужчиной самой, а чтобы он страдал по тебе. У магов не так?
Его улыбка - широкая, дерзкая улыбка мужчины, который не знал себе равных во всех девяти мирах, и настолько привык к победам, что не считал им числа - была полна ярости. И вызова - неприкрытого, как неприкрыто было желание, сейчас терзавшее его бедра.
Резким движением он вырвал руку из-под лежащей на ней красивой узкой ладошки. Сильные пальцы схватили за голову золотую змею, потянув ее с такой силой, что мягкий металл - или живое тельце - начало выпрямляться.

- Обидно, наверное: быть в состоянии вызвать желание, но не получить от него ничего?
[AVA]https://forumstatic.ru/files/0017/f3/4b/40000.png[/AVA]

Кошачьи глаза сын Одина тоже слегка изменили свое выраженье: теперь уже в них отражался не гнев, а лишь снисходительность к поверженному противнику; та снисходительность, за которую впору вспороть горло ножом. Откинувшись на сиденьи, он поднял ко рту укушенную волшебной змеей руку, рассматривая кровоточащую ранку: на мгновенье ему пришло в голову, что в змейке мог содержаться яд.
Забавно будет явиться с ней к Локи, и на вопрос: "Откуда", дать честный ответ: "Да твоя... учительница укусила, пока мы с ней возле арены баловались".
Тоже вариант, если другое не подойдет.
Впрочем, об этом плане он тут же забыв - как и о самой ранке, едва сплюнув из нее кровь на песок.

Вниманием Громовержца завладела леди Сиф - единственная, кто не покинул места тренировок, и сейчас разминалась с одним их юношей - кандидатов в энхерии, периодически кидая на него выжидающий взор. Улыбнувшись, он махнул ей рукой, дескать, сейчас подойду.
- Со своим братом я побеседую, когда сочту нужным,- пауза в разговоре дала ему возможность обдумать ответ, так чтобы тот получился не слишком мягким, не слишком жестким, и никаким боком не выдал причастность матери к происходящему и этой беседе.- А ты лучше вспомни, кто ты и кто он. Ты учишь его магии, ничего больше. Переступишь черту - найдутся другие. У Карниллы, я чай, есть ученицы, способные не только в штанах у мужчин чудеса творить,- он усмехнулся и поднялся с камня, потягивая начинающие остывать мышцы, как и ранее, даже не пытаясь скрыть эрекцию, вызванную колдовством Аморы - или, может быть, втайне желая произвести на не впечатление.
[AVA]https://forumstatic.ru/files/0017/f3/4b/40000.png[/AVA]