Год назад все раскрошилось к чертям собачьим. И в этом хаосе, разрухе Эрик пытался научиться зачем-то жить. Заново. С нуля.
Потому что гордость не позволяла поступить иначе – пойти простым путем и все прекратить.
***
Сегодняшний вечер вновь закончился старой дорогой в уже родную забегаловку, в которой, кажется, собирался весь местный свет – от наемников до – в прошлом – общественных деятелей, которым теперь только и оставалось, что заливать алкоголем мысли о гробанутом прошлом…
Ирония на иронии и иронией погоняет.
Наркотики, шлюхи, дряной алкоголь – столько способов, чтоб забыться и выйти в новый день с высоко поднятой затуманенной головой ради очередной порции попыток двигаться все дальше на поиски причин для своего славного существования на развалинах старого мира.
Эрика с одной стороны забавляли ему же подобные, с другой - виски в бокале который уже день традиционно и неприятно бликовал на красном освещении ровно перед тем, как его снова опрокидывали и опрокидывали в пищевод.
Сколько уже там было выпито, одному бармену известно. Одно было только ясно – к моменту, когда рядом появилось новое лицо, плыло уже не только периферическое зрение, но и вообще вся барная стойка с неприятным бородатым хмырем за ней.
Новенькая оказалась внезапно женщиной – не самым популярным в местных пенатах гендером. Может, она и правда была привлекательнее здешних королев зала, в особенности мужикам, которым редко, что перепадало в силу тысячи и одного обстоятельства, да вот только сам Эрик давно перестал подмечать хоть что-нибудь, кроме источников потенциальных угроз.
Он бы так и продолжил заливать себя новой стопкой «отборнейшего» пойла, если б не одно «но».
В какой-то момент показалось, что цвет ее волос немного поменялся.
Не так, как с Рейван.
Иначе.
Но поменялся.
Эрик на секунду замер, задержал взгляд, но потом снова увел его в сторону, делая очередной глоток.
Хорошо.
Возможно, мутант.
Ладно.
Даже если так, теперь это только ее дело. Больше Эрику не хотелось горланить высокие речи о будущем - оно наступило ровно таким, каким и должно было быть. И в нем не было места новым начинанием, и уж тем более новому братству.
Увольте. Хватит.
Эрик прикрывает глаза и как будто проваливается куда-то. На всего пару минут.
Вырывают из пьяного покоя голоса, шум и потасовка.
Красная форма, наглые рожи. Хоть что-то в этой жизни не меняется.
Живучие ублюдки. Твари. Самонадеянные уроды.
«Это все из-за вас», – рычит внутри что-то давно позабытое, старое и родное.
«Это все из-за вас», – неумолимо нарастает градус на последнем слове, когда уже тело отрывается от барной стойки и стула.
Минутное помешательство его выдергивает из себя, ведет сквозь толпу зевак. Рукой он их отодвигает в сторону, и в глазах плещется только темная, злая ненависть. Беспроглядная, без намека на хоть капельку света.
– Да неужели в ГИДРе наконец-то кончились шлюхи. – Голос как всегда гладкий и спокойный на первый взгляд. – Оставьте ее – нам и без вас здесь их не хватает.
А пальцы уже разжимаются. Руки готовы взметнуться и впервые за долгое время растерзать живую душу.
Как когда-то давно. Без сожаления. Жалости. С одной только слепой яростью.
