Реми не думал, что останется в институте. Его вполне устраивали постоянные перемещения по стране. Нет необходимости запоминать кого-либо надолго. И можно позволить себе жить, как захочется. Сегодняшним днем.
После Нового Орлеана он так и жил. Никаких обязательств, возложенных надежд, долга перед Жан-Люком или гильдией. Пьянящая абсолютная свобода. По крайней мере, так казалось вначале. Или в этом Реми убеждал себя, находя так необходимые ему плюсы. Но реальная картина была такова, что Гамбит мог отправиться куда угодно, играть и развлекаться, не попадаясь, в последнем он был просто мастером, обманывать спецслужбы, настолько, чтобы в один прекрасный момент попасть в списки Интерпола, причем последним Реми особенно гордился, но он не мог вернуться в Новый Орлеан. Единственный город, куда он хотел вернуться. 
ЛеБо мог бесконечно просматривать лениво сменяющийся пейзаж одного города, затем другого. Мог перемещаться из одного штата в другой, а затем рвануть в Европу, в любимый Реми Париж, пересчитать города Франции и отправиться дальше.
Но даже узкие улочки Парижа, закругленные, временами слитые друг к другу дома с многочисленными уличными кафе, не могли не напомнить ЛеБо о прошлом. Маленькие балконы квартир не в силах были удержать от воспоминаний. И в памяти то и дело всплывали точно таких же витиеватые перекладины вокруг широких, почти в пол окон во Французском квартале.
Переиначивая слова одной старой песни, сердце Гамбита осталось в Новом Орлеане много лет назад. И Реми хорошо помнил этот момент. Разноцветные витражи католической церкви. Множество людей вокруг: друзей и врагов, которых он знал с детства. И белокурый ангел, медленно направляющийся к нему, улыбаясь.
И сколько бы раз не менялась обстановка вокруг. Сколько бы девушек не оказывалось рядом, все они быстро исчезали, как многочисленные безделушки, призванные привлечь удачу, купленные в сувенирных лавках.
После Нового Орлеана многое поменялось. Реми успел вернуться в Нью-Йорк, влился в многочисленный поток иностранцев и американцев, оставивших свои провинциальные города. Гамбиту нравилась шумная и всегда такая разная атмосфера Большого яблока. И только воля случая заставила его обменять свое свободное и беззаботное существование на жизнь в институте в Вестчестере.
Школа для одаренных подростков с множеством детишек-мутантов совсем не вписывалась в стиль жизни креола. Он никогда не хотел стать для кого-то примером для подражания, не планировал учить или даже помогать и тем более не хотел брать на себя ответственность. Но что-то было в словах Ксавье, бесконечно терпеливого и участливого профессора, к тому же сумевшего помочь Реми. Что-то было и в толпах детей, беззаботно переговаривающихся или бегающих по коридорам института. Они выглядели по-разному. Большинство из них сильно отличались от людей. Но никто их не боялся другого или не желал обидеть. Никто не шарахался в сторону и не показывал пальцами на остальных. И впервые в жизни Реми захотелось задержаться. Ненадолго. Просто п12йфяосмотреть. Побыть частью чего-то большего. А потом, разумеется, отправиться дальше.
Реми так и сказал Профессору, понимая, что тот заслуживает честного ответа. Ксавье смотрел на Гамбита долгим изучающим взглядом, казалось, понимая креола даже лучше, чем он сам, но только благосклонно кивнул, приняв в стены института.
Так ЛеБо задержался. Несколько недель быстро пролетели. К тому же, сам того не желая, Гамбит смог влезть в дела Иксменов, помог на одной из опасных миссий. Так прошел месяц. Наверно самый короткий месяц в жизни креола.
И все было замечательно. Реми пока не собирался никуда уезжать. Даже не думал об этом. А потом, как всегда, начались неприятности.
Гамбит прогуливался по саду, направляясь к оранжерее Ороро. «Дождик» постоянно пропадала там после своих занятий, отдыхая от шумной аудитории класса. Мари несколько минут назад быстро скрылась где-то в коридорах первого этажа, едва заметив направляющегося на встречу Реми. Остальные отдыхали, наслаждаясь обеденным временем. И только Логан с самого утра не выходил из Опасной комнаты. Все было, как всегда. Спокойно и тихо.
Так, что когда Реми услышал крик одной из учениц в глубине сада, он с сомнением оглянулся вокруг. Здесь, на огороженной территории школы, под защитой Ксавье и Людей Икс, создавалось атмосфера безопасности и казалось, беды остального мира никак не касались мутантов.
Но потом, почувствовав ужас и панику детей, Реми быстро двинулся вперед к живой изгороди, за которой раздался крик. Ветки соседних кустарников, ближе всего располагавшихся к забору были сломаны. Живая изгородь оказалась заляпана кровью, как будто кто-то усиленно старался ухватиться за нее, но безрезультатно.
А потом ЛеБо заметил темную, подрагивающую и то и дело … искрящую фигуру, свернувшуюся на земле, возле которой и сгрудились перепуганные студенты. Гамбит медленно приблизился, осторожно оттолкнув детей и даже велел им уходить, позвать на помочь. И только когда Реми остался один, он позволил себе опуститься рядом с человеком, которого хорошо знал и много раз обращался за помощью или чтобы сбыть краденый артефакт. Барыга не любил громкие прозвища, считал их слишком пафосными, а людей их придумавших, называл самовлюбленными идиотами, старавшимися любыми способами привлечь к себе внимание.
Реми знал, что раньше Барыга был человеком, но со временем с количеством измененных частей тела и дополнительных приспособлений, он стал походить на киборга. И даже сейчас его одежда была больше замарана маслом и какой-то еще темной вязкой жидкостью, чем кровью. Осторожно повернув к себе то и дело искрящего киборга, Реми попытался рассмотреть нанесенные раны.
Темные глаза Барыги слабо моргали, в тщетных попытках сосредоточиться. Казалось он даже старался пошевелиться, судя по усилившейся череде искр, пробежавших по предплечьям вверх. Поняв бесполезность своих попыток, он захрипел, пытаясь хоть что-то сказать.
  Реми пришлось опуститься ниже, чтобы понять слово, распавшееся на отдельные буквы. Как ни странно, Барыга не чувствовал страха перед смертью. Его не пугало и слабеющее тело, которое он так стремился усовершенствовать. Он понимал, что ему осталось недолго, и перепуганным студенткам никогда не успеть привести помощь. Но все, что он чувствовал в этот момент было … презрение. Огромное презрение, граничащее с ненавистью. И Реми, бегло осмотрев тело дельца, понимал почему. Он узнал почерк. Видел характерные удары, которым обучали далеко за пределами Нью-Йорка. В Гильдии убийц.
-… Убийцы!... – наконец, твердо повторил Барыга, закашлявшись кровью, так что несколько капель попало на одежду Гамбита.
ЛеБо не отпрянул от умирающего, но немного отодвинулся, рассматривая изгородь и брешь в ограждении территории института. Вряд ли Барыга сам добрался сюда. К тому же, он бы забрался в одну из своих нор, чтобы залечить свои раны и снова себе что-нибудь переставить, чем безрассудно кинуться в школу для мутантов, пугать детишек.
Барыга снова попытался двигаться, кряхтел и кашлял, тряся руками в воздухе. Он бесполезно тянулся к одному из карманов. Так, что креолу пришлось самому залезть в пропитанные маслом карманы облинявших джинсов. Накупав среди какого-то ненужного металлического мусора клочок помятой бумаги, Реми вытянул его наружу, стараясь осторожно развернуть, чтобы окончательно не испортить то, что было написано. Но клочок бумаги уже успел пропитаться пятнами и часть букв расплылась. Но даже из оставшихся частей, Гамбит сумел сложить часть фразы. Адрес в Гарлеме. Остальная часть послания слилась воедино. Но Реми итак представлял, кто его ждал. Прошлое рано или поздно настигает всех. Гамбиту повезло скрываться от прошлого достаточно долго.
Конечности Барыги уже не искрили. Хриплое дыхание резко стихло. Реми уже слышал обеспокоенные голоса и торопливые шаги. Даже порывы ветра – похоже Ороро побеспокоили в оранжерее, и она спешила сюда. Как скорей всего и Шельма.
Гамбит смял записку и быстро положил в карман, прежде чем перемахнуть через изгородь за пределы института. Последнее, что хотел ЛеБо, чтобы кто-то из его новых друзей пострадал от гильдии убийц. К тому же, он не хотел, чтобы кто-нибудь здесь влез в его дела. Ксавье уже помог Гамбиту. Теперь Гамбит должен был сам решить свои проблемы.
Шест бесшумно сдвинулся, уменьшаясь. Карты в карманах Реми на автомате оказались в рукаве, а затем туз пик проскользнул между пальцами, прежде, чем выскользнуть прямиком перед движущейся машиной, вынуждая остановиться перед Гамбитом.
В других обстоятельствах Реми был бы намного вежливее и не стал бы вытаскивать на дорогу перепуганного мужчину средних лет, спешившего по своим делам. Но креол хотел, как можно скорей отвести угрозу от института, и разобраться с неожиданно нагрянувшим прошлым. Вспомнилось путанное сообщение-видеозапись. Прыгающая картинка и отрывистые слова Этьенна, одного из его друзей из гильдии, с кем он очень давно не поддерживал связь, заставили напрячься. Но Реми был слишком занят на тренировках и миссии Людей Икс. А может просто успел расслабиться, не отреагировав вовремя на «предупреждение». И теперь Барыга мертв. И скорей всего та же участь постигла Этьенна.
Вдавив в пол педаль газа, Гамбит покинул тихий Вестчестер, кратчайшим путем стараясь добраться до места встречи. Кто его ждал? Мариус? Жан-Люк? А может Белла? Сейчас это не имело значение. Он не хотел иметь дело с гильдиями. И чтобы не произошло в Новом Орлеане, его это больше не казалось.
Мысли быстро перебегали одна на другую. Гамбит сам не заметил, как оказался в месте встречи, возле старого многоквартирного дома, среди множества таких же старых и разваливающихся. Усмехнувшись про себя, что вместо обмена новостями, его собираются просто убить, Реми медленно вышел из машины, осматривая практически пустую улицу. Двойка и тройка пики медленно проскальзывали между пальцев, готовые в любые минуты отбить атаку кого бы то ни было. Вот только продвигаясь в сторону назначенного дома, Реми понял, что одних карт сегодня ему явно не хватит…

672191696